Экипаж - Страница 108

108

— Так сколько они могут стоить, а? — не унимался хуассин. — Дойоже Тайфуна, или нет? Может, возьмем? Бесплатно?..

— Не о том думаешь, шалкий хуассин, — презрительно посмотрел на него Косколито, вынимая автомат. — Лучше включай броник и пошли их отстреливать…

— Да у меня… — растерянно показал свое оружие — виброножи — Соазссь.

Суперкарго мог одним удачным броском убить человека, или даже нескольких — он умел метать сразу четыре ножа за раз. Но вот против роботов… Нужно очень удачно всадить нож в робота, даже каменного, чтобы надежно его обезвредить.

— Шаррок с тобой… — отмахнулся от него Косколито. — Бархат, ты?..

— [Черный прямоугольник] .

— Вот и ладно.

Очередь лазерных сгустков, выпущенная шипящим во весь голос серраном, скосила сразу три турели. Каменные дуры, похожие на перевернутые горшки для цветов, что-то невнятно прогудели и опали. Одна так и вовсе разлетелась на осколочки.

Пятерых остальных взял на себя Сиреневый Бархат. Медузообразный ментат ударил мощным пучком молний, превратившим кремниевых роботов в полуметровые холмики пыли.

— Сюрприс-с-с… — язвительно высунул язык Косколито, меняя энергизатор в автомате.

— Денисов, а вот ты мне скажи, как мужик мужику — ты спирт пьешь?

— Ну, дык! А чистый или разбавленный?

— Можно и разбавленный, если чистого нет… — задумался Остап. — Или пыва… или еще чего…

— Ага, и огурчиком захрумкать, — оживленно поддакнул Денисов. — Самое оно!

— Шевелите ногами, недоноски! — рыкнула на них Джина, выбегая из соседнего коридора и тут же уносясь в другой.

Пока эти двое степенно брели и беседовали насчет гастрономических пристрастий, десантница носилась кругами, заглядывая во все ответвления и время от времени постреливая из игольников. Ну так, для профилактики.

— Остап, а вот че все офицеры такие сердитые? — не обращая на нее внимания, спросил Николай. — Капитан ругается все время, эта краля туда же…

— По форме положено, — развел руками великан. — Если офицер солдат не гоняет — он не офицер, а баба!

— Ну, Джина нас гоняет, так она че — мужик от этого? Нет, батенька, тут-то мы вас и поправим…

— А ведь верно сказал, чертяка! — озадачился Остап. — Эх, и что ж тут так скучно-то? Жалко, капитана нет…

— А че тебе капитан?

— А с ним скучно не бывает, — рассудительно ответил алкморег. — Как заскучаешь — он тебе тут же дело найдет. Или отчитает за что-нибудь — все веселее…

— А у нас эта зато есть, — кивнул Денисов в правую сторону. Там Джина выпускала полную обойму в какую-то подозрительную тень. — С ней тоже не поскучаешь.

— Да ну ее, скаженную… Капитан нам как батька родной, а эта… теща-злыдня…

— Что-о-о?!! — с размаху пнула великана Джина, выбежавшая откуда-то сзади и как раз успевшая услышать, как ее назвали. — Ах ты орясина безмозглая, да я ж тебя!..

— Блин, это че за хрень?.. — воскликнул Денисов, и десантница растерянно замолчала.

Дело в том, что Николай, опередивший товарищей на несколько метров, неожиданно… исчез. Нет, не в буквальном смысле — просто его стало не видно. Он словно бы вошел в темную комнату… хотя здесь все коридоры были темными, как деревенский погреб. Но в этойкомнате искусственная подсветка почему-то перестала работать и Денисов мгновенно растворился в чернильной тьме.

Он сделал шаг назад и снова появился. Немного подумал и вновь шагнул вперед. Снова исчез.

— Ух, блин, е-мое!.. — восторженно хрюкнул он и начал прыгать вперед-назад, забавляясь эффектом. — Это че за хрень такая, а?..

— Похоже на остаточный фон после взрыва «чернильницы», — напрягла извилины Джина. — Мы такие иногда применяли — рванешь одну бомбочку, и все светильники летят к дьяволу… «Чернильница» как бы впитывает любой свет.

— А для здоровья не вредно? — на всякий случай уточнил Остап, опасливо просовывая руку за невидимую границу. — Мне здоровье гробить рано, я молодой, я жить хочу…

— Потерпишь, толстый!.. — пихнула его в спину Джина. С тем же успехом она могла бы попытаться сдвинуть сидящего слона. — Давай, двигай, что мне — плясать вокруг тебя?!

Оказавшись в непроглядной тьме, все как-то очень резко замолчали. Искусственное затемнение поглощало любые источники света, «ночной глаз» тоже стал бесполезен, так что идти приходилось вслепую, водя перед собой руками, чтобы не врезаться в стену. Всем троим невольно начало приходить в голову, что такая вот темная комната — идеальное место для ловушки. Поставить какую-нибудь растяжку, и попробуй ее заметь, пока не споткнешься…

— Эй, где вы все?.. — подал голос Денисов, испугавшись, что остался совсем один. — Ау-у-у!

— Чего орешь, коротышка? — раздался голос из темноты.

— Йе-э-эх!!!

Бум-бух-бубух! Бумм-шмяк!

— Блин, [цензура], в[цензура] вас всех, [цензура] драные!..

— Вы чего там, а? — подозрительно осведомилась Джина.

— Я обо что-то споткнулся… — невнятно промычал Остап. — И упал…

— Не обо что-то, а об кого-то! — слабым голосом поправил его Денисов. — Блин, Хасаныч, ты, в натуре, меня чуть не расплющил, как Герасим свою маму… Муму, то есть.

— Хасан — это второе имя, а не отчество, — поправил его алкморег.

— Да мне по[цензура], че у тебя там за имена! Я, блин, говорю, что ты меня чуть не раздавил своей задницей! Дай руку хоть, е-мое…

— Да как я тебе ее дам, я же тебя не вижу!

— Ладно, сам встану… — проворчал Денисов, кое-как поднимаясь на ноги. — О, а я че-то нащупал! Мягкое такое… и вроде как резиновое. Е-мое, да их тут две!

В темноте послышался звук удара, приглушенные ругательства сразу на два голоса, и снова чье-то падение. Но, судя по сдавленному уханью третьего голоса, на сей раз не на пол, а на что-то помягче.

108