Экипаж - Страница 21

— Завтра братан мой заглянуть должен, — лениво сообщил Денисов. — Попросим его тебя вытащить — он может… если захочет. Придется расплачиваться… или отрабатывать. Тебе что больше нравится?

— Пока что не имеет смысла, — потер лоб Моручи. — Ты абсолютно уверен, что у вас нет ни одного ментата?

— Да заколебал уже, блин! — вспылил Денисов. — Десятый раз спрашиваешь! Отвечаю — есть всякие бабки-шепотухи, целители кармы и астрологи. А таких, чтоб мебеля взглядом двигали… может и есть где, но я не знаю!

К Моручи подошел Горец, уставился на него и широко открыл рот. Из него закапала слюна.

Горца освободили от рубашки еще вчера — у него наступило некоторое просветление, и он перестал буянить. Против освобождения Моручи врачи тоже не возражали — он вел себя тихо. Ему даже вернули его одежду… точнее, не его, а Ежова. Местный главврач придерживался мнения, что больничные халаты плохо влияют на пациентов, а посему нужно позволять им ходить в нормальной одежде.

— В прошлом году я видел рыжего человека, — задумчиво сообщил сумасшедший. — Он был рыжий.

— Не спорю, — кивнул Святослав, разворачивая Горца в противоположную сторону.

Теперь псих уставился в стенку. Смотрел он на нее так же внимательно, как и на Моручи.

— Юноша, а вы сдали контрольную по неорганическим соединениям? — въедливо поинтересовался незаметно подкравшийся сзади Химик.

— Сдал, учитель, все сдал, — развернул и его Моручи. — Примитивное общество — даже сумасшедших лечить не умеете…

— Ну простите нас, грешных, — пропищал Николай. — Эй, Жека, пути размыло, обрыв впереди!

Маленький псих ужасно забеспокоился, начал бегать по палате и оглушительно пыхтеть. Натолкнулся на Химика и сбил его с ног. Тот задел Горца. Горец задумчиво плюнул ему на макушку, продолжая смотреть в стенку.

— Отстань ты от него, — брезгливо поморщился Моручи, снова погружаясь в свои мысли.

Прошло еще полчаса. Кук уныло порыкивал, пытаясь освободиться от рубашки, Строитель тихо сидел в уголке и возился с кубиками, Василий Иванович восседал на подушке и о чем-то думал, подопря голову обеими руками. Химик и Горец хвостиком ходили за вышагивающим по палате Моручи — им было интересно. Жека-Паровоз продолжал громко пыхтеть, время от времени выкрикивая «ту-туууу!».

— По койкам! — приказал вошедший врач. — Виктория Сергеевна пришла!

— О, будут бананы! — обрадовался Денисов, быстро пряча шахматную доску и незаметно затаптывая бычок босой пяткой.

Святослав неохотно уселся на свою койку. Остальные психи тоже — имя Виктории Сергеевны прочно ассоциировалось в их мозгах с вкусными вещами. Только Строитель не прореагировал, продолжая строить домик из кубиков.

— Добрый день, товарищи больные! — просюсюкала появившаяся на пороге дама. — Как мы себя сегодня чувствуем?

Виктория Сергеевна оказалась рослой теткой с богатырскими плечами и животом беременной слонихи. Лицо — один в один правозащитница Новодворская. За ее широченным силуэтом тоскливо болтался водитель, нагруженный пластиковыми пакетами с фруктами, унылый шкафообразный телохранитель и девица лет семнадцати — похоже, та самая дочь, о которой так тепло отзывался Денисов. Действительно, довольно миленькая. Однако на ее лице не было ничего, кроме всепоглощающей скуки — кому понравится, когда ненормальная мамаша ежедневно таскает тебя по дурдомам и домам престарелых, совершенно не спрашивая твоего согласия? Ну хочется ей кого-то облагодетельствовать, так пусть просто перечисляет средства благотворительным организациям — нет, обязательно надо вручать подарки лично!

— Да у нас новенький! — обрадовалась Виктория Сергеевна, завидев Святослава. Похоже, данное лечебное заведение она считала своей личной вотчиной, наизусть знала всех пациентов и искренне радовалась прибавлению их числа. — А как нас зовут?

— Нас не зовут, мы сами приходим, — кисло пошутил Святослав.

— Это Слава, очень хороший пациент, — представил его врач. — Ведет себя хорошо, не капризничает, не буянит.

— Замечательно… — ласково погладила Моручи по голове Виктория Сергеевна. Имперец посмотрел на нее глазами льва в капкане, на которого плюют зайцы, но промолчал. — А ты, Коленька, хорошо себя ведешь?

— Ой, Виктория Сергеевна, ближе не подходите — разобьюсь, блин, на хрен! — дурным голосом завопил Денисов.

Благотворительнице это очень понравилось — она любила забавных дурачков. Денисову она дала целый пакет персиков и два банана, а вот неразговорчивому Моручи достался один жалкий абрикос.

Святослав стряхнул с себя ее руку и направился к дверям — ему что-то послышалось. Он встал там и некоторое время прислушивался к звукам. Доктор, гости и психи смотрели на него с любопытством — всем было интересно, что он еще выкинет. И Моручи не обманул их ожиданий — он метнулся к своей койке и залез под нее, закрывшись покрывалом, как занавеской. Покрывало, кстати, попалось дрянь — зеленое, колючее и очень грязное.

— Че там? — опустился к нему Николай.

— Тихо! — прошипел Моручи, настороженно зыркая из-под кровати зелеными глазами. — Кажется, все хуже, чем я думал…

— Здравствуйте, доктор, — пробасил вошедший в палату.

Мужчина высокого роста, худой, с чуть крючковатым носом, в черном пиджаке. За ним в палату вошли еще двое — в милицейской форме. Оба здоровые, как шкафы.

— Е-мое! — присвистнул Николай, невольно съеживаясь. — Мусора! По мою, что ли, душу?

— Нам нужен некий Святослав Моручи, — вежливо сообщил начальник, протягивая врачу какую-то бумагу. — Вот, пожалуйста, все по форме.